6 марта в Уфимской художественной галерее состоялось открытие совместной выставки «Гипербола времени» и «Дом северных птиц» заслуженных художников РБ графика и живописца Айрата Рауфовича Терегулова и скульптора Фирданта Салимьяновича Нуриахметова (Салиравия).

Время работы: в будние дни с 11:00 до 19:00, в выходные и праздничные дни с 11:00 до 18:00

В просторном зале галереи стоят два человека и громко разговаривают, размахивая руками и кивая головами, о чем-то спорят. Хотя нет, не спорят, а скорее наоборот, радостно подтверждают слова друг друга. Наблюдая за их общением, невольно поражаешься согласию, единомыслию и взаимопониманию, которые возникают, как правило, между людьми одной генерации, давно знающими друг друга. Каждый из них уже состоялся как мастер и определился в своем изобразительном языке. Именно различия в выборе способов самовыражения делает выставку, духовно близких людей, такой интересной, а возможно, кто-то найдет что-то общее между живописными и скульптурными творениями.

Любители уфимского contemporaryart («современное искусство») смогут увидеть авторский проект, цель которого – исследовать  Время как философскую категорию и Север Башкортостана как философию, связанную с малой родиной. Экспонаты соединены перекличкой смыслов и образов. Произведения, представленные на выставке – это «альтернативное искусство», протест против шаблонов и правил, не для широких масс. В основе экспозиции – принцип показа работ,  созданных за последний год.

Мы знаем Терегулова как графика. Он работает в техниках офорта, линогравюры, гравюры на дереве, и др. Произведения Айрата Рауфовича в непривычной для нас живописной манере отмечены той же печатью уникальности и таланта, что и его графические работы. Здесь вы не найдете строго выверенную и «зализанную» живопись, как выражается сам автор – такой подход ему скучен, здесь преобладают настроение, чувственность, эмоции. Художник любит блюз, джаз, рок, он импровизирует в своих произведениях, выплёскивая на холст «импульсы» пятен,  линий и цвета. Глубокие и насыщенные драматическим началом со сложными цветовыми переходами, стилизованными формами, экспрессией фигуративных, зооморфных образов – основная характеристика выставленных живописных работ («Саратов. Муся», «Играющий на флейте», «Доктор Раиса и повышенный холестерин», «Красный бубен», «Болезненный шофер и трепетная лань» и др.)

Спросим художника о его мнении по поводу абстрактных, нефигуративных вещей: «Абстракция – это только чувства. Как в музыке, которая есть нечто иное, как просто колебания воздуха. Я не говорю о песне, конечно. Музыка и архитектура– высшая абстракция. Вам никто не объяснит смысл того или иного музыкального фрагмента, вы сами представляете, что должно за ним скрываться».

«Я заполняю любым пачкающим материалом пространство полотна, буквально терзая его, пока не почувствую, что вогнал туда всю свою энергетику, что работа зазвучала в унисон с душой» – делится творческими откровениями мастер.

Айрат Терегулов – художник многоплановый, ему одинаково интересно всё: портрет, пейзаж, натюрморт, сюжетно-тематическая картина. Зооморфные метаморфозы, «мазистые» краски многоликой жизни, противоречивый окружающий мир – все грани этого калейдоскопа отражаются в его произведениях. Цикличный, вечный мир – таким словосочетанием можно охарактеризовать творчество живописца. Его произведения привлекают зрителя экспрессией палитры, оригинальным композиционным решением. Своеобразие человеческого характера, состояние души, поэзия женского тела, «портретность» предметов – все это восхищает художника. Объектом его внимания может стать самый простой предмет, образ которого превращается в целый мир. В его портретах, «обнаженках» люди не позируют, они живут в магнетической среде, созданной автором. Это сплав эмоций и чувств, восторга и грусти, результат нескончаемых поисков, путешествий… В этой особенности проявляется индивидуальность художника, его творческая неповторимость.

На выставке Айрат представил в «Гиперболе времени» 11 картин в технике холст, картон, масло, акрил, а в «Доме северных птиц» – 8 ассамбляжей с применением различных материалов (фанера, картон, дерево, металл и др.), скульптуру-инсталляцию, напоминающую «железного дровосека» или «воина», и 8 листов гравюры на дереве.

У Фирданта – бронза. 5 работ и деревянные подкрашенные столбы со своеобразными массивными капителями. Все работы, представленные на выставке, совсем свежие, датированы концом 2012 г. – началом 2013 г. Навершия гигантских деревянных колоссов, напоминающие стилизованно греческие капители, были привезены из Караидельского района – малой родины автора. «Забери нас, Фирдант, а то нас сожгут в цехе, спаси нас!» – молвили бесхозные «деревяшки» художнику, – лирически и трогательно скульптор делится своими впечатлениями в момент, когда увидел эти брошенные пеньки. Именно эти навершия дали толчок для создания выставки «Дом северных птиц». Красота и глубина севера Башкирии с его суровым климатом и лесными массивами натолкнули художника на мысли о родине, о людях, которые всегда возвращаются в отчий дом и птицах, как символе творческого порыва, свободы души. Все эти «фантазийные колебания» и привели к созданию одной из выставок проекта и сложили слова в название – «Дом северных птиц». 6 столбов разного размера, расколотые пополам, от 1 до 3 метров в высоту и по 50 сантиметров в диаметре шокируют и бросаются в глаза сразу при входе в выставочный зал Уфимской художественной галереи. Владимир Лобанов поэтически высказывается об этом названии так: «Малая родина есть у всех. Парадоксальное чувство принадлежности и невозможности присутствия рождает вопрос – зачем это странное дерево родилось на Севере Башкирии? Что-то заставило его вывернуться наизнанку. Природу трудно объяснить, но можно разглядеть. Все обрело порядок и смысл, когда появились слова: дом северных птиц – непредсказуемый, почти невозможный, но точно живой и интересный. Природа все делает за нас, она рождает и зовет, и если удается услышать, то появляется – «Дом северных птиц». Наш дом. Мы – Северные птицы. Нам нет пристанища и покоя, а дом – вот он. Разглядите его. Здесь есть чувство принадлежности и невозможности присутствия».

Фирдант считает, что скульптура – это нежность и тяжесть, а ещё множество чего, это: рубить, лить, обрабатывать материал. Скульптор точно знает, что заниматься объемами это его предназначение, а живопись – не его стезя. «В скульптуре – всё продуманно, всё держится на тектонике и архитектонике, и не получится сделать «каля-баля», как бы этого не хотелось, как в живописи» – считает Салиравия.

В прошлом живописец, закончивший, как и Айрат, худграф Башкирского государственно педагогического института, начал заниматься скульптурными формами после армии. Его преподавателем по скульптуре станет Николай Калинушкин и Владимир Лобанов. Помимо Фирданта, Николай Александрович Калинушкин, будучи педагогом художественно-графического факультета в БГПИ, воспитал плеяду учеников, среди которых Явдат Ахметов, Марат Халилов, Ильшат Гилязев, Владимир Лобанов, чьи работы отличает условность трактовки формы, преобладание сюжетного начала и символа. В большинстве своем «вырастая» из мастерской Калинушкина, они продолжали тесно общаться с учителем, работать бок о бок с ним и мастерами страны и зарубежья на симпозиумах в Башкортостане, России.

В работах автора последних лет – «Обернувшаяся», «Молящаяся», «Шагающий», «Ангел-хранитель», «Барка Изиды», «Мелодия», «Женский торс» воплотились поиски новой изобразительной системы скульптора, в которых отразилась метафоричность ваяний, в подчеркнуто индивидуальной трактовке натуры, в экспериментах с пространственными построениями и архитектоникой композиций. Тематический диапазон произведений Фирданта Салимьяновича очерчен приверженностью к историческому жанру и фольклору. Избегая повествований, он выбирает трансформированную форму как в «Барке Изиды» или «Сфинксе» и создает знак-символ, основываясь на метафоричных, образных характеристиках широкого обобщения.

Скульптура Нуриахметова строится на гармоничной деформации и геометрической стилизации пластической формы, сохраняя лишь отдаленную связь с реальностью. Его работы отличаются нарочитым искажением пропорций и острой линейной ритмикой, что характерно, например, для его «Сидящей» 2012 года. В «Сфинксе» он выявляет кубическую форму и фактурные особенности материала бронзы, из которого она выполнена, лишь слегка намечая некоторые признаки, определяющие предмет изображения. В скульптуре «След» основной объем из камня нарушается лишь небольшими выступами, обозначающими ступни ног из бронзы, символизирующие путь человека, его выбор жизненного пути, творческого поиска…

Характерно, что некоторые пластические идеи воплощаются у Фирданта сначала в пленэрной вещи, а только затем в станковой, тогда как у скульпторов обычно происходит обратный процесс. Его художественный язык построен на взаимоотношении стилей, которые совмещают в себе формы степных изваяний и  классического торса («Женский торс»). Скульптор создает, помимо авангардных  творений («Деревянные столбы»), и чисто классические формы («Лук», «Портрет Лобанова»), и стилизованные, построенные, в частности, на переосмыслении примитивных скульптур Южного Урала, решаемых им в духе пластических находок западной скульптуры 20 века (триптих «Стоящая», «Сидящая», «Лежащая»).

В станковой скульптуре мастер верен своей приверженности контрастам, постоянно экспериментирует в пластическом решении. Его произведения обладают внутренним импульсом, мечтательностью и поэтической нежностью. Вне зависимости от творческого метода, классического или авангардного, скульптурные образы Фирданта грандиозны, монументальны и красивы в своей пластической манере.

Самым сильным увлечением Фирданта в конце 2012 года стало воплощение в дереве любви к родине и природе. В последнее время, этот вид творчества для скульптора не просто хобби или развлечение, он поставил себе цель открыть зрителю волшебный мир этого благородного материала, раскрыть его теплоту и трепетность, показать лесную фантазию с еще не до конца исследованными широкими биоэнергетическими возможностями. Работа в этом направлении не является такой простой, как иногда кажется. Это «силовой», напряженный и длительный творческий труд. Созданные им вещи – не для быстрого просмотра. Остановитесь, подумайте, посозерцайте! Иначе за формальной внешностью вы не увидите содержания, характер, сущность, не постигните ценное, что хотела сказать природа. По словам художников, их выставка не только диалог искусств, но и диалог самих авторов. Оба отдают дань традициям, оба ищут ответы на вопросы, которые форма и цвет задают художнику.

Двух мастеров, близких по духу, объединяет отношение к творчеству, к жизненным явлениям: рано начатая трудовая биография, подвижническое отношение к творчеству, естественное доверительное отношение к зрителю. Уважение к способности видеть, чувствовать, сопереживать, и главное, понимание что такое искусство.

На выставке помимо живописи и скульптуры присутствует «треш на плоскости», иногда доведенный до абсурда и вывернутый наизнанку. Произведения «Кошка», «Коза», «Сова», «Коляска», «Карандаш» Терегулова – не абстрактная анархия против культурных догм, но сознательная диверсия, разрушающая нормы простого в силу возможно желания эпатировать публику. В несколько вульгарных, китчевых, шокирующих вещах формально определить материал несложно: фанера, картон, масло, куски металла и т.д. Противопоставляя себя рекламе, творчество этих двух художников импонирует интеллектуалам. Само по себе их искусство не является непризнанным или отрицательным. Ему скорее подойдет название «альтернативное искусство», созвучное минимализму, который освобождает творчество от ограничений традиционных форм искусства и художественного пространства, противостоящее коммерческой массовой культуре. Привлекательность творчества графика-живописца и скульптора отчасти объяснима исходящей от нее брутальной энергетикой, ее непредсказуемостью. В ее контексте случается, что ошибки выглядят, порой, как прозрения.

Казалось бы, ничто не стоит так далеко друг от друга, как бронза и масло. Тем не менее, творческие методы, которыми Айрат и Фирдант запечатлевают образы неуловимых состояний, пересекаются не единожды. Прежде всего, обоим авторам характерно почти парадоксальное сочетание реализма, абстракционизма и треша. В их работах прекрасно уживаются необузданное вдохновение и культ формы. Вспоминается Бодлер, отметивший как-то, что «у выдающихся поэтов не встретишь такой метафоры, такого эпитета или сравнения, которые не вписывались бы с математической точностью в данные обстоятельства, потому что эти сравнения, метафоры и эпитеты черпаются из неиссякаемой сокровищницы вселенской аналогии». В скульптурах Салиравия авторский замысел раскрывается не во всей полноте, и это плюс. Кажущаяся казуальность, локальность «Деревянных колонн», благодаря разнице в масштабах, не столько указывают человеку о его месте во Вселенной, говоря и о его слабости и незначительности, сколько напоминает о том, что все мы являемся такой же частью мироздания, как дерево, птицы, волны, горы, всё то, что создал наш Отец.

Несмотря на отмеченную выше разницу выбранных средств (живописец Айрат Терегулов создает новое пространство на заданной плоскости, скульптор Фирдант Салиравия вписывает новую форму в заданное пространство), оба художника идут к общей цели, а именно: уловить в настоящем – непреходящее, то есть отыскать то самое настроение современной жизни во всей его противоречивости, двойственности, полноте. Улавливая чувственность сегодняшнего дня, и более того – чувства сиюсекундные, Айрат и Фирдант получают ключи к осознанию высшего порядка. Это, безусловно, позволяет назвать их «героями современного искусства».

                                                                                                       Эльвира Попова, искусствовед